Константин Павлович Бутейко (27.01.1923 — 02.05.2003)
Константин Павлович Бутейко родился 27 января 1923 года на Украине в селе Иваница Черниговской области.
В 1946 году поступил в 1-ый Московский медицинский институт им. И.М.Сеченова, который закончил с отличием в 1952 году. Прошел клиническую ординатуру в под руководством академика Тареева Е.М.
В 1952 году поставлен диагноз: гипертоническая болезнь, злокачественная форма течения. Оставшийся срок жизни — 1-2 года. Тем не менее он остался жить и показал путь к здоровью многим другим людям.
7 октября 1952 года молодой советский медик Константин Павлович Бутейко сделал свое уникальное открытие о роли дыхания для здоровья человека.
Свершилось все довольно просто и буднично. Молодой ординатор дежурил в Первой московской клинике у Петровских ворот. Объясняя дежурившим с ним студентам основы диагностики, Константин Павлович, сам ошибся в диагнозе. У больного со всеми признаками астмы была такая же болезнь, как и у Бутейко — злокачественная гипертония.
«Не может быть!» — растерянно провожая взглядом медленно удалявшегося по коридору больного, недоумевал Бутейко. Этого не может быть. Осторожная поступь. Сильная одышка. Фактически не закрывающийся рот — все симптомы типичного астматика! И вдруг — злокачественная гипертония. С чего бы этак-то? Константин Павлович редко ошибался в диагнозе. И чтобы так промахнуться?! «А что если?!..» — внезапная догадка мелькнула в мозгу. Что если глубокое дыхание, характерное для астматиков и так ярко выраженное у этого паренька, страдающего злокачественной гипертонией, является не только хорошо заметным внешне симптомом, но причиной обеих болезней?
Короткая беседа с мускулистым, будто перетянутым в талии больным подтвердила его пока еще смутно намечавшиеся предположения. Юрий Козлов, двадцати одного года от рода, долгое время занимался тяжелой атлетикой. А значит, постоянное «передышивание»: присел со штангой — выдох, рванул штангу кверху — глубочайший вдох. Бутейко вспомнил свою собственную спортивную историю. Огромные физические перегрузки. Дыхание по «паровозному» типу. Когда стали появляться признаки серьезного заболевания, спорт Константин Павлович вынужден был бросить, но дышал-то по-прежнему глубоко. Он успел примерно до середины пролистать пухлую историю болезни Козлова, как вдруг почувствовал, что у него самого начинается очередной приступ.
Привычно, будто застучали молоточки, запульсировала в висках кровь, свидетельствуя о резком повышении давления. Раскалывающая боль охватила затылок. Защемило, застукало сердце, заныла правая почка. Подчиняясь выработанному рефлексу, Бутейко опустил было руку в карман за всегда имевшимся при себе лекарством, но… вдруг резко ее отдернул. Почему обязательно лекарство? И что за прок от него, если не устранена причина. А причиной своей злокачественной гипертонии с сегодняшнего вечера он склонен был считать глубокое дыхание. Так в чем же дело? Какие тут нужны снадобья? Надо попытаться взять быка за рога. Чего ходить вокруг да около? «Врачу: исцелися сам», — всплыло в памяти. Бутейко отложил в сторону историю болезни Козлова и откинулся на жесткую спинку венского стула. Затаил дыхание. «Дышать как можно менее глубоко. Чуть-чуть. Чуть-чуть…» — мысленно повторял молодой ученый. Не хватало воздуха. Хотелось открыть рот и глотать его огромными порциями, но Константин Павлович сдерживал себя.
Прошла минута, другая, третья и… произошло чудо. Головная боль исчезла, утихла бешеная пульсация крови в висках. Отпустило сердце. Успокоилась, будто от горячего компресса, донимавшая коликами почка. Все точно! Предположение подтверждалось самым наглядным образом…»
Из интервью К.П. Бутейко 1982 г. .
(Опубликовано в книге «Метод Бутейко. Опыт внедрения в медицинскую практику» , М., изд. «Патриот», 1990 г.)
«… Думаю, что стал врачом на третьем курсе института, когда сотни часов просиживал у постели больных, стараясь разгадать тайну смерти. Именно в это время я заметил, что по мере приближения смерти дыхание больного углубляется. По глубине дыхания больного я мог определить, через сколько дней или даже часов наступит смерть.
Вопрос: К чему привели ваши дальнейшие наблюдения?
Ответ: Уже тогда, на третьем курсе института, мне дали пациента, для того чтобы я научился выслушивать легкие. Я заставил больного глубоко дышать, с ним произошел обморок (как объяснил ассистент — из-за перенасыщения мозга кислородом). Это событие определило область моих интересов. На втором месяце самостоятельной работы у меня возникла мысль о том, что некоторые болезни развиваются от глубокого дыхания, в частности и моя болезнь — гипертония. Я тут же проверил: уменьшил дыхание и некоторые симптомы гипертонии (головная боль, учащенное сердцебиение) уменьшились. Подышал глубоко — и симптомы вернулись. Я понял, что открыта причина болезни. Одновременно меня поразила мысль о том, что глубокое дыхание может быть у многих людей. Нетрудно было предположить, что спазм сосудов, возникающий при гипертонии, мог появляться при других заболеваниях, например при стенокардии с исходом в инфаркт, эндартериите с поражением ног, язвенной болезни желудка.
Вопрос: Можно ли сказать, что уже тогда вы были на пороге открытия?
Ответ: Да, это было открытие. В то время я уже мог теоретически обосновать эту идею. Было известно, что глубокое дыхание удаляет из организма углекислый газ; это, в свою очередь, вызывает спазм сосудов и приводит к кислородному голоданию. В ту памятную ночь моего дежурства в клинике у Петровских ворот я не спал: проверял свою идею на больных. Глубоко дышащих астматиков, страдающих стенокардией и другими болезнями, я просил дышать поменьше. Приступы тут же снимались. Просил дышать глубже — приступы возобновлялись. К утру я был абсолютно уверен, что это — открытие, открытие глобальное, и что медицина наша стоит вверх ногами…»
Пройти диагностику своего дыхания и освоить оздоровительные дыхательные практики>>
